Когда-то поэт Б. Пастернак сказал о Шопене: 

Опять Шопен не ищет выгод, 
А, окрыляясь на лету, 
Один прокладывает выход 
Из вероятья – в правоту. 

Если бы у меня была ещё одна жизнь, я посвятил бы её написанию книги о Шопене через Пастернака. Пятитомник о Шопене, и во всех пяти томах не будет информации о подробностях жизни Шопена. В них будет волна шопеновской музыки. 

В 19 лет Шопен начал сильно кашлять. С кровью. Врачи обнаруживают у него страшную, запущенную стадию туберкулёза лёгких. Шопен пытается выяснить, сколько ему осталось жить, а врачи что-то мямлят, что-то скрывают, в конце концов говорят: «Ну, если вы человек крепкий, сильный, то год, может, полтора». 

Шопен проживает ещё двадцать лет. 

Надо понять: почему двадцать? Почему не год? Врачи ошиблись? Медицина на низком уровне? Шопен должен был умереть рано. Ведь не было тогда хороших лекарств, да и сам туберкулёз страшен, смертелен, ещё и в такой стадии. И сам он, мальчишка хрупкий, все худеет, худеет… 

Французская писательница Аврора Дюдеван, больше известная как Жорж Санд, возлюбленная Шопена, вспоминает: «Когда Фредерик играл или сочинял музыку, он… не кашлял». 

Вместо полутора лет жизни – двадцать. Это двадцать лет, которые он играл, сочинял – и не кашлял. Вот вам и вся медицина. 

Представьте себе, что вы пришли на концерт Фредерика Шопена. Вы сидите в зале, а Шопен не выходит. И вы понимаете почему: очередной приступ кашля. Он сидит в артистической – и без единой секунды передышки кашляет. Салфетки, платки – всё в крови. Зрители ждут. Они там даже слышат кашель. И тут выбегает Шопен. Бросается к роялю, потому что в эту секунду перерыв – он перестал кашлять – и начинает играть. Вы понимаете, что происходит? Он сейчас не может кашлять! В организме происходят такие процессы, когда даже лёгкие – часть сердца, мозга, энергии! Какая там кровь на салфетках! 

Один прокладывает выход 
Из вероятья – в правоту. 
Вот что такое Шопен. 

Когда я хочу говорить о Шопене, я всегда называю две цифры: рост – 176 сантиметров (по тем временам очень высокий!), вес – в районе 46–48 килограммов. Какое надо иметь воображение, чтобы представить себе мужчину с пропорциями такого роста и веса! Не было физического тела. Были волосы, глаза и вот эти длинные пальцы. Тот же Пастернак, сражённый Шопеном, пишет лучшее, что когда-либо было написано о музыке: 

Так некогда Шопен вложил 
Живое чудо 
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды. 

Почувствуйте, какая нелепость с точки зрения языка, его культуры, его структуры: живое чудо… могил. Как это возможно?! Это возможно: вместо полутора лет жизни – двадцать! Ещё двадцать лет! Целая эпоха!

Достигнутого торжества
Игра и мука –
Натянутая тетива
Тугого лука.

Этот тот образ, который в словах равновелик музыке Шопена. 

(По М.С. Казинику)

Задание 1

Это задание покажет, как ты справищься с анализом текстовой информации.

Задание 2

Этим заданием мы проверим, умеешь ли ты ставить к тексту вопросы.